«Кайзер отправился в свою обычную прогулку на яхте...»: воспоминания о начале Первой мировой

При описании Первой мировой войны авторы обычно рассказывают о позиционной войне, окопах и газовых атаках, но упускают из виду начало конфликта и дипломатические перипетии, с которыми столкнулась вся Европа. По мемуарам ключевых политических фигур рассмотрим, как разгорался Июльский кризис — один из крупнейших провалов дипломатии 20 века.

Убийство австрийского кронпринца

28 июня 1914 года в Боснии сербский террорист Гаврила Принцип убил наследника австро-венгерского престола Франца Фердинанда и его супругу. К тому моменту о близящемся дне смерти Франца Иосифа, императора Австро-Венгрии, спокойно говорили вслух, поэтому все надежды на укрепление «лоскутной» империи с потерей наследника резко пошли прахом. Молодой правитель смог бы восстановить и удержать былое влияние Австрии на Балканах.

Наследник престола стоял у многих поперёк дороги. Его руку считали достаточно твёрдой, чтобы вновь взнуздать стремящиеся к распаду элементы.

Теобальд фон Бетман-Гольвег, рейхсканцлер Германской империи

В России в это время находился президент Французской республики Раймон Пуанкаре. Все три дня, проведённые им в Петергофе, прошли «под тягостным предчувствием грядущей беды», как это описал С. Д. Сазонов, министр иностранных дел Российской империи.

После первого впечатления ужаса, волнение, произведенное этим преступлением как в Австро-Венгрии, так и во всем свете, начало понемногу улегаться, как вдруг из Вены стали доходить известия о том, что австрийское правительство склонно видеть в сараевском убийстве результат политического заговора, нити которого восходят до Белграда.

С. Д. Сазонов, министр иностранных дел Российской империи

Австрийский ультиматум

Сербия была обвинена в причастности к убийству, что значительно развязывало руки австрийскому правительству. Оставалась главная проблема: в Вене чрезвычайно боялись, что на защиту славян может встать Россия. Лишь получив необходимые гарантии о поддержке от кайзера Вильгельма, Вена начала предъявлять требования сербскому правительству. 23 июля 1914 года ультиматум был вручён Белграду.

Ультиматум включал в себя требования остановить пропаганду против Австро-Венгрии во всех её проявлениях: запрет публицистических изданий, закрытие оппозиционно настроенных союзов и организаций, перемены в образовании, отстранение от службы всех военных и чиновников, причастных к пропаганде и т. д. Самыми главными требованиями выступили меры, касающиеся сараевского убийства: арест причастных к убийству (пограничников и офицеров), предотвращение контрабанды оружия в Австро-Венгрию, проведение расследования с участием и полной осведомлённостью Австро-Венгерского правительства.

Через 2 дня Сербия предоставила свой ответ на австро-венгерский ультиматум: она согласилась со всеми пунктами и отказалась выполнять лишь шестой пункт ультиматума (проведение расследования под руководством Австро-Венгрии), который ставил под вопрос суверенитет Сербии. Это дало повод к действию. Вена получила долгожданный casus belli для начала локальной войны с Сербией.

Европейское спокойствие

Примечательно, что дипломатическая обстановка во всей Европе в это время не принимает серьёзность конфликта между Австро-Венгрией и Сербией. Как описывал Ллойд-Джордж в «Военных мемуарах»:

Когда я впервые услышал об убийстве эрцгерцога Фердинанда, я понял, что это дело серьёзное… Но мои опасения были вскоре устранены тем полным спокойствием, с которым правители и дипломаты всего мира, казалось, отнеслись к этому событию. Кайзер отправился в свою обычную прогулку на яхте в норвежских фиордах. Его канцлер уехал в свое обычное путешествие на охоту в свое силезское имение. Глава германского министерства иностранных дел отправился в свадебное путешествие. Начальник генерального штаба фон Мольтке поехал лечиться на курорт за границу… Наше министерство иностранных дел сохраняло свое привычное спокойствие и сочло ненужным подымать тревогу даже в стенах кабинета министров.

Д. Ллойд-Джордж, премьер-министр Великобритании

Британское правительство в этот момент было обеспокоено больше Ирландским кризисом. Черчилль надеялся, что Австро-Венгрия и Россия уладят вопрос между собой. Большинство членов правительства не считали, что Июльский кризис может стать началом европейской войны.

В ответ на мобилизацию русских войск 29 июля в конфликт вступает Германия, выставив России ультиматум. Напряжённость растёт как снежный ком.

Упущенные возможности

Даже в Германии не было единства по поводу разрешения кризиса. По воспоминаниям кронпринца Германии, Вильгельма III, который был одним из главных оппозиционеров политического курса Бетмана-Гольвега, возможность предотвратить конфликт существовала и была бы вполне позитивным разрешением кризиса.

Об австрийском ультиматуме я узнал так же только из газет. Содержание ультиматума оставляло открытыми всякие возможности в зависимости от политики нашего ведомства иностранных дел. Мне представлялось очевидным, что Вильгельмштрассе [условное название правительства по улице, где оно располагалось] должна проявить свою независимость решительнее, чем она проявляла её до сих пор, и не идти на буксир у австрийской политики.

Кронпринц Вильгельм III

В итоге Берлин решил не изменять агрессивный политический курс. Особенно важным в решении кризиса могло стать решение британского правительства. Однако их курс предусматривал маневрирование и постоянное промедление: в то время, как Россия и Франция уже согласились по поводу ведения совместных военных действий, Великобритания предпочла, как и прежде, оттягивать решение. Когда в Англии предприняли решительные меры совместно с товарищами по Антанте, всё уже целиком зависело от Берлина.

Однако, по воспоминаниям Сазонова, Берлин с мерами урегулирования не согласился: «Как предложение Грея, так и формула Ж. Камбона были категорически отвергнуты…» Начало Первой мировой войне было положено.

Источники:

Вержховский Д. В. Июльский кризис / Д. В. Вержховский // История первой мировой войны 1914-1918 гг. / А.М. Агеев, Д.В. Вержховский, В.И. Виноградов [и др.]. Под ред. доктора исторических наук И.И. Ростунова. — М.: Наука, 1975. С. 206 — 238. Цитаты: С. 123, 211-212.

Бетман-Гольвег Т. Мысли о войне / пер. с нем. В. Н. Дьякова. - М. - Л.: Госиздат, 1925. — 120 с. Цитаты: С. 63.

Ллойд-Джордж Д. Военные мемуары: в 5 т. / Д. Ллойд-Джордж; перевод с английского И. Звавича. — М.: Государственное социально-экономическое издательство, 1934. Т. 1-2. — 678 с. Цитаты: С. 63.

Роснер К. Воспоминания кронпринца Вильгельма: на основании заметок, документов, дневников и бесед / сост. Карл Роснер. — Берлин: Слово, 1922. — 302 с. Цитаты: С. 213.

Сазонов С. Д. Воспоминания / С. Д. Сазонов. — Минск: Харвест, 2002. — 368 с. Цитаты: С. 165, 206.