Марк Подрабинек — журналист, фотограф, путешественник, автор телепрограммы «За кадром» на телеканале «Моя планета». Не так давно он предпринял поездку в монастырь Шаолинь, чтобы пожить там неделю послушником среди буддистских монахов. Сегодня Марк — гость iXBT. Он рассказывает об этой поездке и о том, что и как фотографировал в монастыре.
iXBT: Марк, а почему именно Шаолинь? Потому что он самый известный? Как родилась, как возникла сама идея поездки?
Марк: Шаолинь — не только самый известный и не просто самый известный; он — единственный в своем роде монастырь с очень давней историей. Там изучают — ясное дело — кунг-фу и прочие дисциплины, о которых я расскажу позже. Но для меня это был своеобразный «нырок в детство». Когда я был маленький — люди моего возраста, наверно, это помнят — в телепрограмме Юрия Сенкевича «Клуб кинопутешественников» своеобразным «довеском» шел альманах, в котором фрагментами по 10 минут показывали фильм «36 ступеней Шаолиня». Мы все ждали этого с нетерпением, поскольку это был единственный фильм о боевых искусствах, который можно было посмотреть в то время на ТВ. Поэтому по воскресеньям мы все бежали к телевизорам, чтобы не пропустить ни одного из этих десятиминутных фрагментов, смотрели, радовались, а потом, пытаясь походить на шаолиньских монахов, тузили друг друга с такой же радостью… Поэтому Шаолинь — это кусочек моего детства. Когда я вырос и у меня появилась возможность посмотреть, как там обстоят дела на самом деле, я это сделал.
iXBT: Значит, сначала было желание?
Марк: Да-да, исключительно желание.
iXBT: А в каком составе туда ездили, сколько всего народу было?
Марк: Обычная телевизионная съемочная группа, четыре человека: я, оператор, помощник оператора, отвечающий за звук, и продюсер, который занимается решением всех организационных вопросов на месте. А в Китае к нам присоединился представитель местной власти, который выполнял функции гида и переводчика. Периодически присоединялись и другие люди, какие — не помню точно…
iXBT: Распорядок жития-бытия в качестве послушника касался только тебя или других членов съемочной группы тоже?
Марк: Он касался только меня. Вообще, об этом стоит рассказать подробнее. Шаолинь — это одно из самых посещаемых туристами мест в мире. Каждый день там бывает по десять-пятнадцать тысяч человек. Преимущественно это китайцы, но и из других стран народу немало. Пускают всех, но только до одной заветной калитки. Есть территория монастыря, открытая для посещения туристами, и есть закрытая. Мне было интересно попасть как раз на закрытую, туда, куда туристы вообще не могут пройти, куда им вход запрещен. Сделать это было очень непросто.
Поскольку Китай — страна старорежимная, мы решили пойти по так называемой «партийной» линии и еще в Москве связались с китайским посольством в России. Из посольства было отправлено письмо в город Дэнфэн, который расположен рядом с монастырем. Сотрудники местной администрации этого города съездили в монастырь и, поговорив там с руководством, заручились его согласием на то, что они не будут против нашего приезда. Однако стопроцентной уверенности в успехе у нас не было; мы действовали на свой страх и риск — приехали и пошли договариваться на месте. И сразу друг другу понравились. Понравились настолько, что монахи нас туда пустили и, более того, даже согласились немного подыграть мне. Благо сил на это у них ушло немного.
Когда я вошел в монастырь, у меня возникло ощущение, что я попал в кино. В этакие старые китайские трешевые фильмы про кунг-фу. Тамошние монахи — это настоящие персонажи такого кино. Они выглядят высокомерно, горделиво, смотрят на тебя свысока, смахивают со своих серых одеяний воображаемые пылинки — в общем, ведут себя так, как в кино. Поэтому я им сказал: «Ребята, подыграйте мне!» — и пошло-поехало!
Вначале меня в монастырь не пустили, потом сказали: «Ладно, мы тебя пустим, раз уж ты специально приехал, но…» Как раз в это время праздновали день рождения Будды, и в монастырь приехало еще несколько сотен монахов. Мне сказали: «У нас нехватка рабочих рук. Мы тебя впустим, но с одним условием: ты станешь одним из нас, станешь вести себя так же, как мы, со всеми вытекающими последствиями». Последствия заключались в том, что через двадцать минут после произнесения этих слов помощник настоятеля Шаолиня монах Ши Янь Ти собственноручно побрил меня (сбрил бороду и волосы на голове), дал мне монашеское одеяние, провел обряд посвящения.
И я прожил там послушником около недели. Остальные члены съемочной группы не брились, не переодевались, а бегали с камерами и снимали все, что там со мной происходило.
iXBT: Когда у тебя появлялся шанс самому взять в руки камеру?
Марк: Он не появлялся несколько дней, потому что, едва я доставал камеру, тот самый помощник настоятеля, Ши Янь Ти, — я с ним впоследствии подружился — говорил: «Нет-нет, ты давай-ка занимайся делом», — и гнал меня на занятия у-шу и прочими монастырскими делами. Потом, когда все немного расслабились и внимание ко мне стало менее пристальным, я смог, наконец, взять камеру и начать фотографировать. И до конца срока пребывания ходил уже с фотоаппаратами.
iXBT: Какой техникой ты пользовался?
Марк: У меня с собой была Canon 5D Mark III с объективами Canon EF 16-35mm F2.8L USM, 35mm F1.4L USM и 70-200mm F2.8L USM и маленькая камера Fujifilm X100t.
iXBT: Монастырь выдвигал какие-нибудь дополнительные условия? Какой-нибудь гешефт они получили?
Марк: Нет, совершенно ничего. Конечно, они живут за счет коммерции — за счет туризма и выступлений монахов, которые ездят по всему миру и показывают шаолиньские «фокусы». Внешняя часть Шаолиня очень популярна, и монахи, естественно, хотят, чтобы она стала еще более популярной. Поэтому реклама для них и есть тот самый гешефт. Тем более, что они любят приезжать в Россию и, насколько мне известно, даже в Кремле несколько раз что-то показывали. А мы — это реклама. Поэтому ни о каких деньгах речи не было.
iXBT: Как можно расписать твой обычный день в монастыре, если, конечно, отдалиться от главной задачи — от съемки и так далее? Существовало же какое-нибудь расписание?
Марк: Мое расписание не вполне соответствовало традиционному расписанию монастыря. У монаха все понятно: в четыре часа утра он встает, если он не на дежурстве, то идет молиться. Дежурные в это время готовят завтрак. Потом все едят (один раз в день). Потом — тренировки и занятия. Монах Шаолиня изучает четыре дисциплины. Первая — у-шу. У нас принято говорить «кунг-фу», но по-китайски это означает просто высокое мастерство, поэтому кунг-фу может быть в чем угодно, от единоборств до кулинарии. Вторая — духовные практики: изучение священных текстов, медитация, чтение мантр. Третья — медицина, связанная, естественно, с энергетическими линиями тела и точками воздействия на них. Четвертая — это набор предметов, которые изучают в средней школе, начиная от правописания и каллиграфии и кончая литературой и историей.
В общем, хоть расписание и однообразное, но интенсивность занятий высока и довольно тяжела, как духовно, так и физически. Но у монахов это длится на протяжении многих лет, а у меня была всего неделя. И я понял, что не могу жить по такому расписанию, если хочу увидеть все. Поэтому я метался, и мое расписание постоянно менялось: то я был дежурным, то шел молиться, то бежал в лес пагод, где похоронены самые уважаемые монахи. В общем, четкого расписания у меня не было, но я все время был чем-то занят.
iXBT: Помимо собственно у-шу, что тебя заинтересовало в монастыре как фотографа?
Марк: Стоить начать с того, что монастырь расположен в очень живописном месте: это горная гряда Суньшань. Сам монастырь очень красив. Конечно, нынешний его вид восстановлен после пожара в XX веке, но все выглядит так же, как 500 лет назад. И ходят по территории монастыря те самые персонажи из кино, которые творят чудеса. Представьте себе человека, который делает стойку на руках. А там я видел монаха, который стоял на двух указательных пальцах. Я подошел к нему достаточно близко и видел, насколько эти пальцы напряжены. Как он это делал — я не понимаю. Мне рассказывали, что у них был один старый-старый монах, который умер несколько лет назад, так вот он мог стоять вообще на одном пальце. Мне это даже показывали на видео. А еще они держат друг друга на трех копьях…
Но, конечно, в первую очередь меня интересовало у-шу. Я очень хотел попасть на тренировки — их обычные, рядовые тренировки. Бывают и ночные, и утренние, и все они — закрытые. Я очень хотел это сфотографировать, потому что таких фотографий в мире очень мало: немногим удается туда попасть и поснимать.
iXBT: А в этом смысле все прошло по плану, как ты считаешь? Или какие-то отклонения от намеченного, как «в плюс», так и «в минус», все же случились?
Марк: Нет, никаких отклонений не было, все прошло по плану. Но теперь я понимаю, что сделать нужно было больше, чем мне в итоге удалось. А произошло это в силу того, что попросту не знал о существовании некоторых мест. Впоследствии выяснилось, что неподалеку есть красивейшая местность с водопадами, озерами и огромными валунами, в котором нужно было бы поснимать, причем постановочно. А в остальном я сделал все, что хотел. Меня пустили на их тренировки и даже специально устроили «показательные выступления».
iXBT: Ты пользовался каким-либо специальным оборудованием — штатив, свет?
Марк: Да нет, все происходило очень динамично, и не было ни времени, ни смысла возиться со штативом. Что касается света: у нас были источники, которые мы используем для телевизионной съемки — световые LED-панели. Иногда я просил ассистента оператора посветить мне в ту или другую сторону с тем, чтобы мне было удобнее фотографировать.
iXBT: Возникали ли какие-либо ограничения возможности съемки — погода, устав монастыря?
Марк: С погодой нам повезло, почти все время было солнечно. Но периодически возникала необходимость снимать в помещениях, где совсем мало света. Вот тогда, кстати, мне и приходилось просить мою команду посветить мне.
iXBT: Что в монастыре было самым сложным для тебя — в плане фотографическом и в плане житейском?
Марк: Психологических сложностей не было — наоборот, я в течение недели испытывал совершенный восторг. Ходил гоголем — лысый, в серых шаолиньских одеждах. И все туристы — а там их было огромное количество — это видели и тоже приходили в восторг, потому что понимали: с одной стороны — явно монах, а с другой — у него же лицо европейца! Поэтому меня едва не рвали на части, пытаясь со мной сфотографироваться, и я испытывал детское тщеславие: мало того, что я попал в кино, так я еще и герой этого кино!
Но с точки зрения физической было очень сложно, потому что у-шу для неподготовленного человека — штука довольно тяжелая. Ши Янь Ти сразу начал тренировать меня очень жестко. Я в течение года после этой поездки не мог нормально поднять ногу: видимо, что-то произошло с ней после интенсивных тренировок. Они меня, честно говоря, выматывали. Наутро после первой тренировки мне казалось, что я не смогу встать с кровати, но меня подняли, повели и опять заставили тренироваться. Я бегал по горам, прыгал, махал ногами и так далее. Физически это было тяжело, а психологически — здорово!
iXBT: Так что тебе больше всего понравилось и больше всего не понравилось?
Марк: Насчет «не понравилось» я даже не знаю, что сказать, потому что никаких серьезных проблем не было. Все получилось, как я планировал. А понравилось то, о чем я сказал в самом начале: ощущение того, что я попал в кино. Это ощущение иногда возникает в разных странных и далеких местах, но, пожалуй, столь полным оно не было никогда. Мало того, что тут декорации, как в фильме, тут еще и герои из этого фильма! После изнурительных тренировок мне казалось, что я сейчас взлечу или смогу вспрыгнуть на небывалую высоту. Хотя, конечно, после этих тренировок прыгнуть я мог лишь на несколько сантиметров.
iXBT: Что по мотивам твоей поездки ты бы посоветовал тем, кто любит фотографировать единоборства?
Марк: Выдержку покороче (смеется). А если серьезно — творчески отнестись к подбору оптики. Известно, что большинство видов спорта принято снимать длиннофокусными объективами, по крайней мере для того, чтобы не мешать спортсменам, оставаясь на известном отдалении от них. Но в Шаолине я много снимал широкоугольной оптикой, и мне это очень понравилось. Когда забираешься в гущу дерущихся людей и пытаешься фотографировать все эти приемы и пируэты с близкого расстояния — разумеется, поглядывая, как бы не получить по голове чужой ногой, — фото получаются намного более динамичными, чем сделанные издалека.
iXBT: Если бы появилась возможность, повторил бы ты все это в Шаолине или где-нибудь еще?
Марк: Да, с огромным удовольствием. И даже думаю, что повторю, потому что, как я уже сказал, я подружился с помощником настоятеля монастыря, и если я снова приеду, то он пустит меня на территорию — туда, куда нельзя заходить туристам. Я хочу собрать желающих и повезти их в подобие фототура, чтобы поснимать снова.
iXBT: Пусть всё получится! Спасибо за рассказ.
Итоговую передачу Марка Подрабинека можно посмотреть на Ютубе: часть 1, часть 2, часть 3.
