Что отделяет вас от галлюцинации? Как именно мозг отличает факт от фантазии

Представьте, что вы идете по знакомой улице и вдруг видите что-то странное. Что-то, чего здесь быть не должно. Именно это произошло с нейробиологом Надин Дейкстрой после ее переезда в Лондон. Заметив вдалеке одиноко бредущее животное, ее мозг мгновенно выдал вердикт: «собака». Логично, но что-то не сходилось. Где хозяин? Лишь присмотревшись, она поняла, что перед ней была лиса — одна из тысяч, обитающих в британской столице.

Этот простой случай — идеальная иллюстрация одной из самых удивительных тайн нашего сознания. Наш мозг — не пассивный видеорегистратор, беспристрастно фиксирующий мир. Он скорее активный конструктор, сценарист и режиссер в одном лице, который ежесекундно строит нашу реальность из сенсорных данных, воспоминаний и ожиданий. И, как показывает история с лисой, иногда его модели дают сбой.

Так как же мозг проводит эту тончайшую грань между фактом и фантазией? И что происходит, когда эта грань стирается? Новое исследование, проведенное Дейкстрой и ее командой, приближает нас к ответу.

Призраки на стене: как сто лет назад обманули мозг

Чтобы понять суть современных открытий, нужно вернуться в 1910 год. Психолог Мэри Перки провела гениальный по своей простоте эксперимент. Она просила участников смотреть на пустую стену и ярко представлять себе различные предметы — например, сочный красный помидор. Участники не знали, что Перки втайне проецировала на ту же стену едва различимые изображения этих самых предметов.

Результат был ошеломительным. Ни один из испытуемых не понял, что видит реальную проекцию. Все они были уверены, что красочные образы — плод их собственного воображения. Вывод Перки опередил свое время: восприятие и воображение — не два разных процесса, а две стороны одной медали. Они используют общие нейронные механизмы, и наш мозг не всегда может их различить.

Этот эксперимент заложил основу для ключевого вопроса: если воображаемое и реальное так похожи для нашего мозга, то должен существовать некий внутренний механизм, который ставит штамп «ОДОБРЕНО: РЕАЛЬНОСТЬ».

Мозговой детектор реальности

Перенесемся на сто с лишним лет вперед, в лабораторию Надин Дейкстры. Ее команда создала современную версию эксперимента Перки, но уже с использованием функциональной МРТ (фМРТ), позволяющей наблюдать за активностью мозга в реальном времени.

Вместо помидоров участники представляли простые диагональные линии на фоне визуального «шума», похожего на помехи старого телевизора. Иногда на экране действительно появлялись настоящие линии, а иногда — нет. Задача испытуемых была простой: сказать, видели они что-то или им просто показалось.

И вот здесь исследование делает самый важный шаг. Анализ фМРТ-сканов выявил конкретную область мозга, чья активность служила безошибочным индикатором. Это веретенообразная извилина — участок коры, расположенный за висками и известный своей ролью в распознавании лиц и объектов.

Выяснилось, что она работает как своего рода «шкала реальности»:

• Когда участник видел реальные линии, активность в этой извилине была высокой.
• Когда он воображал линии, зная, что их нет, активность была низкой.
• А в самых интересных случаях, когда участник путал воображаемое с реальным (испытывал легкую галлюцинацию), активность в веретенообразной извилине взлетала до небес — так, словно он видел самый настоящий объект.

Похоже, именно эта область мозга принимает окончательное решение. Она суммирует сигналы, поступающие от органов чувств, и внутренние сигналы, порожденные воображением. Если итоговый «сигнал реальности» достаточно силен, чтобы преодолеть некий «порог реальности», мозг выносит вердикт: «Это реально».

Когда реальность не проходит проверку

Это открытие имеет огромное значение, выходящее далеко за рамки лаборатории. Во-первых, оно помогает понять природу серьезных психических расстройств. При шизофрении, например, слуховые и зрительные галлюцинации воспринимаются как абсолютно реальные. Возможно, дело в том, что «порог реальности» у таких пациентов снижен, или же веретенообразная извилина генерирует слишком мощный сигнал даже в ответ на чисто внутренние стимулы. Если удастся доказать эту связь, в будущем могут появиться методы терапии, нацеленные на «калибровку» этого механизма.

Во-вторых, это объясняет наши повседневные ошибки восприятия. Вспомним историю с лисой. Модель реальности в голове Дейкстры, основанная на ее голландском опыте, содержала категорию «собака на улице», но не «лиса на улице». Поэтому мозг, получив нечеткий визуальный сигнал (животное вдалеке), «достроил» его до наиболее вероятного, по его мнению, варианта — собаки. Сигнал от ожиданий оказался сильнее сигнала от органов чувств.

Наше восприятие — это постоянный компромисс между тем, что есть на самом деле, и тем, что мы ожидаем увидеть. Это эффективная система, позволяющая нам мгновенно ориентироваться в мире, не анализируя каждую деталь с нуля. Но у этой эффективности есть цена — предвзятость. Мы склонны видеть то, во что верим.

Исследование Дейкстры оставляет много вопросов. Склонны ли люди с буйным воображением к галлюцинациям? Можно ли натренировать свой «детектор реальности»? Ответы на эти вопросы еще предстоит найти. Но одно ясно уже сейчас: наша реальность — не монолитная данность, а хрупкая конструкция, которую наш мозг кропотливо собирает каждое мгновение. И осознание этого — первый шаг к тому, чтобы научиться смотреть на мир чуть внимательнее и, возможно, время от времени не доверять собственным глазам.