Шекспир страны восходящего солнца. Обзор фильма «Ран» Акиры Куросавы

Изумительной красоты кино, снятое по мотивам пьесы Шекспира «Король Лир». «Ран» с большим старанием передает образ эпохи и царящие в феодальном обществе нормы поведения. И то как тяжела может оказаться передача власти, долгие годы прочно удерживаемая сильным правителем.

Куросава мастерски переработал пьесу в кинематографичное произведение с изящным орнаментом самурайских притч. Важные события пьесы воспроизведены в адекватном для кинокартины виде, продолжительные монологи сокращены до приемлемых. Британское королевство заменено на условный японский феод, дочери заменены на сыновей, дьявольский бастард-искуситель заменен на роковую красавицу. Пятьдесят самураев не оставили дайме Итимондзи, как сто рыцарей короля Лира, а пали за него в бою. Параллельные линии повествования сплетены в одну, только повышая драматичный накал. Батальные сцены поставлены с величайшим мастерством, доступным японскому кинематографу. И тот дух истории о некогда могучем государе, окружившем себя под старость льстецами, прогнавшем преданных слуг и любящее, но откровенное дитя, погружая свою жизнь и жизнь всего государства в хаос, буквально слетает с экрана, а драма в формате кино не стала менее шекспировской. Настоящий образец съемки великого кино по великому первоисточнику. «Игре престолов» такое и не снилось.

Сюжет

Перевернутая страница истории приводит в движение огромные силы, в тонких деталях отраженные в неторопливом переходе сцен фильма от умиротворения к тревоге. Затишье перед опустошительной бурей просто оглушает, когда честный советник попадает в ловушку своей необходимости когда-то великому дайме и своей бесполезности без возможности указывать ему на ошибки. Честный сын отказывается добровольно принимать участие в хаосе, грозящем свершениям великого отца. При государе остается честный шут, единственный советник, сохранивший возможность открыто высказываться повелителю прямо в лицо и коварные изменники-лизоблюды, лестью и видимым послушанием завладевшие его разумом и рукой. Кисти Куросавы и Шекспира, объединившиеся в одном произведении, приветствуют зрителя не красивым экшеном или перемудренной экспозицией, но зловещим обещанием скорейшего действия.

Самое интересное, что в событиях фильма не получается никого винить. Просто неизбежный рок настигает великого воина в виде старости. Вместе с ней он лишается былой энергии, его ум притупляется. В дело вступает неизбежное при смене власти течение сил, и вот уже ослабевший род и его государство дожирают грехи престарелого главы. Короткими, сильными сценами Куросава показывает, как героев истории настигают последствия принятых решений. Даже тех, что остались далеко за кадром, в молодости дайме Итимондзи. Подобный подход настраивает на философское восприятие событий и поступков персонажей, приучает не осуждать их, но ни на градус не снижает сопереживание. Настолько детально воспроизведены шекспировские терзания и неоднозначность их мотивов и поступков.

Все же местами самостоятельность произведения иногда вставляет ему палки в колеса. Несмотря на то, что я приветствую все изменения оригинала, в некоторых местах они, как мне кажется, пошли во вред. Шекспировский поединок между сложным злодеем и претерпевшим от него братом, будучи преобразованным в самурайскую дуэль, поставил бы великолепную точку данного полотна. А с учетом смены пола действующих лиц, мог получиться объединенный финал Лира и Гамлета.

Позиционирование

Мне нравится, как в кино отображен постаревший, когда-то великий государь. Потерявший былую дальновидность за годы мирной старости и приближающейся немощи, но все еще сохранивший рассудок и способный внушать ужас одним своим взглядом. Существует черта, до которой он принимал унижение ради сохранения мира, но пересекший эту черту назад живым не вернется. И от того момент его поражения, превращения в беспомощного старика особенно ярок.

В любом другом фильме нарезка сцен могла бы показаться рваной, но Куросава, пусть и временами несколько спешит с таймингом, все еще непревзойденный мастер переходов. Фильм смотрится плавно и на одном дыхании. Длинные кадры ставятся и используются с величайшим мастерством, магия кино настолько захватывает, что вы их просто не замечаете. Одни сюжетные лини могут показаться затянутыми, но мне если честно всегда такое нравилось. Клиповость идет на пользу далеко не каждому жанру. Главная же цель исторической драмы заполнить сцены и события как можно большим объемом информации. И ни одна секунда фильма не тратится даром! Буквально каждая сцена, очередным мелким штрихом что-то показывает и рассказывает о состоянии в мире и о портрете персонажей. Акира Куросава предпочитает концентрировать время не на бессмысленном растягивании момента для трейлера, а на масштабе и глубине события.

Вернейший признак сильнейшей сюжетной линии — мотивация участвующих в событиях персонажей. Престарелый государь, нетерпеливый и гордый наследник, жестокая роковая женщина, честный обделенный наследством младший сын. Никто из героев в своей жестокости или благородстве не поступает немотивированно. Даже более того со своей личной колокольни они совершенно правы, ведь течение истории (а тем более будущей истории) доступно разглядеть лишь избранным. Подхваченным же этим течением персонам не остается другого выхода кроме как выплывать своими силами. Пусть и по головам своих собратьев по несчастью. Куросаве удалось показать в фильме не только как выглядит жизнь, но и как выглядит история.

Батальные сцены

Великолепная постановка. Стороны облачены в аутентичные без кривляния доспехи и снаряжение, но при этом легко различимы благодаря цветовым меткам. На случай если вы не отложили в памяти цвет, в нужный момент времени вам непременно продемонстрируют полководца во всей красе под своим знаменем. Любопытно было бы взглянуть исторический разбор данного кино от специалистов. Глаз выхватывает отдельные детали вроде воина, в мирной жизни носящего боевой клинок для рубки с седла. Интересно было бы узнать тонкий ли это штрих или просчет костюмеров.

В кино с разных сторон противостоят друг другу воинства пяти лордов, каждый из которых носит свой герб, а его воины — цвета своего лорда. Такие войска смотрятся очень внушительно и реалистично как на марше, так и в бою. Куросава с легкостью приносит в жертву показушную картинность атмосфере ужаса и жестокости войны. Конная сшибка самураев глазами стоящего поодаль наблюдателя смотрится куда боле жестоко и драматично, чем картина голливудского столкновения. Воины-статисты явно обучены и тренированы, превосходно знают свое дело и служат не декорацией для полководцев, а их продолжением. Каждый из них выглядит не менее опасным чем сильнейшие из героев, а собранные в строю они — сплоченная боевая единица, эффективность которой возрастает в десятки раз.

Множественные линии обороны замка, их штурм напоминают ужатые стены из фильма «Две крепости». Победители добивающие раненых, побежденные закрывающие своими телами господина и бросающиеся на собственные клинки. И конечно главное оружие самурая… Лук и аркебуза! Стены, тела, земля утыканы лесами стрел, огненные вспышки мелькают сквозь густые облака дыма, а клинок идет в ход только в самый решительный час, чтобы сломаться о доспехи после первого удара. Свирепая, непредсказуемая битва, смысл которой выжить, а не сохранить достоинство, как она есть. И ведь это работает. Лучше любой свалки, которую способны изобразить голливудские постановщики батальных сцен.

Войска одолевает не воля режиссера, не божественное чудо, не внезапно объявившийся конный отряд, а стратегическое и тактическое мастерство. Самый страшный противник нерадивого полководца — он сам. Ум полководца обеспечивает ему преимущество на позиции, а ошибка оппонента — победу на ней. Только так, осознанием своих сильных и слабых сторон, пониманием и умением использовать слабости своего противника, достигается победа в этом фильме. Но даже самая большая глупость не доводится до абсурда. Столкнувшись с разделенными силами противника, самоуверенный полководец решает разбить их поочередно, осознав же, что он увяз в схватке с одной из сторон, и слишком долго остается открытыми для атаки второй — своевременно отступает. Все это отнюдь не занудно, а ярко, красочно и понятно зрителю. Наблюдать за таким боем в кино — настоящее наслаждение!

Сказочный стиль

Сказка ложь, да в ней намек. Важно помнить, что вы смотрите не голливудское кино, а самурайскую притчу поставленную в традициях кино восьмидесятых. Игровое кино смешивается с театральной постановкой, цель которой визуализировать внешний облик сказки, а не сымитировать повседневную жизнь. Сухая летописная манера выражения в ней смешивается с постановкой кино, моделируя псевдореальность происходящего и выражая глубокий посыл присущий сказкам. Для магии сказки нет ничего важнее, чем передать тот самый намек, для магии кино нет ничего важнее, чем обмануть зрителя — и то и другое достигается искусством режиссера, но возможно только с позволения зрителя. Но когда они начинают работать с вами одновременно, то создают эффект совершенно недостижимый для принятой за норму отшлифованной, но пресной голливудской постановки.

Эстетика эпохи передана на высочайшем уровне. Персонажи проживают свою роль на экране как это положено игровому кино, но роль не современных людей, а сохранивших свои образы в летописях и постановках своей эпохи. Персонажи, открыто строя козни, позволяют себе расслабиться, лишь находясь в тени компании доверенных лиц. Но соблюдают этикет и применяют дипломатические приемы выходя на дуэль со светом высшего общества. Каждый самурай — не только воин, но и лидер, дипломат, поэт. Желая убедить собеседника, он может применить свои навыки творчески, через демонстрацию образов, и даже устроить для него целое представление. Зрителю наглядно показывают, как именно истории скальдских саг, рыцарских баллад, самурайских притч могли рождаться в реальности.

Разумеется, тонко улавливая дипломатию и дух эпохи, подобные фильмы скрывают развратную ее часть так же, как великолепный фасад Голливуда скрывает самый грязный бордель. Но современные фильмы в своем стремлении ухватить тот самый утерянный рыцарскими романами и самурайскими притчами дух реализма, совершенно теряют всякую меру в нем, а вместе с мерой и все остальные присущие эпохи реалии жизни. И если у вас есть желание прочувствовать все то, что упускает осовремененная история — историческая драма одного из культовейших режиссеров всех времен к вашим услугам.

Итог

Акира Куросава был неподражаем. Сын самурая, гражданин мира, порождение всех культур и один из лучших экранизаторов мировой классики. Словно какой-то демонолог он извлекает саму душу из произведения и заключает ее в киноленте. Достоевский, Горький, Шекспир. Ему можно простить любые изменения в его картинах, поскольку всегда можно быть уверенным, что суть произведения будете перенесена бережно.