Не увидел бы подпись — перепутал бы: самый неожиданный Константин Маковский из частной коллекции будет продан на апрельском аукционе

Моя привычка заглядывать в окна первых этажей на этот раз привела меня к интересной картине Константина Маковского, которая называется «Разговор по хозяйству».

А интересна она тем, что это Константин Маковский, а не Владимир Маковский, как можно было бы сразу предположить по сюжету. Казалось бы, бытовая сценка, немного карикатурная, с десятком мельчайших подробностей-подсказок…

Если вдуматься, под такое описание действительно лучше попадает живопись младшего брата, в то время как от Константина Егоровича ожидаешь чего-то более «изящного», салонного, академичного.

Иронично, но даже экспертное заключение к данной картине отдельно убеждает, что это все-таки Константин, уточняя, что интерес к бытовой живописи все-таки просыпался у него в 1860-х. Причем, чтобы уж совсем не оставить места сомнениям таким зрителям, как я, в приложении есть ссылка на ранний каталог произведений.

Впрочем, сомневаться действительно не приходится, а вот удивляться — по-прежнему: да! Надо сказать, что тот самый «проснувшийся интерес» к бытописательству сегодня в открытых источниках прослеживается довольно скромной подборкой картин: «Вдовушка», «Селедочница»… То есть перед нами действительно — очень редкий, необычный, неожиданный Константин, ценность которого необычайна.

О чем картина?

Русское искусство этого периода, полагаю, нарочно хочет быть очень понятным.

Дело в том, что с масштабированием Передвижных выставок, зритель стал куда более разнообразным, зачастую — куда менее образованным, поэтому и было необходимо писать четко, буквально, не оставляя двусмысленностей. Традиционно принято считать, что здесь обедневшая дворянка выдает очередное поручение прислуге, которую ей удалось сохранить после отмены крепостного права.

В пользу такой версии говорят многие детали, поэтому, следуя за цитатой из описания, мы полагаем, что:

Перед нами обедневшая хозяйка, которая задает своей единственной служанке лукавые вопросы и дает невыполнимые задания. Мы видим остатки былой роскоши в виде картин и дорогой мебели, но также видим обшарпанный пол и обвисшие обои. Хозяйка привыкла жить на широкую ногу, и, вероятно, только благодаря смекалистой служанке не растратила остатки своих богатств.

Но есть одна деталь

Строго говоря, с данной версией можно смело соглашаться, хотя служанка, по правде, не выглядит угнетенной… Можно предположить, что она давно в этой семье, а сейчас, судя по ее позе, она готова дать какой-то совет, нежели пуститься в какие-то оправдания.

Отчасти, и сам факт того, что после отмены крепостничества она все еще тут, может свидетельствовать о более или менее доверительных отношениях в рамках модели «хозяйка — прислуга».

И вот тут бросаются в глаза — часы. Их значение на этой картине описывают по-разному. В некоторых источниках даже считают, что они неисправны, хотя и видно, что это — не так.

Судя по раме, это не просто часы, а весьма популярный тренд тех лет — «часы-картины», то есть часы, встроенные в картину буквально. Сегодня множество подобных образцов есть в коллекции Музея «Собрание», а один из них я показывал здесь, когда рассказывал о «картине из мема».

По сути, это и не часы, и не картины: модельки эти были простейшими, абсолютно массовыми, потоковым, характеризовались крайне посредственной живописью, но для людей без особенного художественного вкуса — это находка!

Решение сразу нескольких проблем, способ прихвастнуть, украсить посредственное жилище, ну и решить понятную бытовую задачу. И это видно: отрывающиеся обои, непрокрашенные полы действительно не очень сочетаются с неплохой мебелью.

Скромный стол — не очень-то соответствует обеденному времени, а на стене виден портрет, и этот портрет скорее напоминает Николая I, нежели действующего на тот момент Императора!

Грубо говоря, эта хозяйка — не обедневшая, а она всегда была такой, не очень богатой и прижимистой, и перед нами не «остатки былой роскоши», а та самая роскошь и есть, в том виде, в котором она и была всегда, с ее компромиссами в виде приличной мебели и плохоньких часов на отклеивающихся обоях.

Картина не грустная, не трагичная, а скорее ироничная, а это и означает, что Константин Маковский написал буквально «Владимира Маковского», что и делает этот образец едва ли не бесценным артефактом.

Впрочем, об этом… Стартовая стоимость данной работы в аукционном доме «Первые имена» — 15 млн. рублей. Если вам интересны обзоры картин и рассказы о живописи, обратите внимание на мой ТГ-канал: ссылка на него есть в подписи к публикации.