Недавно произошло два интересных события, на которых хотелось бы остановиться подробнее. Во-первых, Intel обнародовала финансовые результаты третьего квартала 2014 года. Во-вторых, пресса узнала о внутреннем письме, разосланном Брайаном Кржаничем, в котором говорится о том, что в начале 2015-го года подразделение персональных компьютеров и подразделение смартфонов и планшетов будут объединены в единую продуктовую группу.
Квартальный результат лучше, чем ожидалось. Но не везде
Итак, для начала поговорим о результатах третьего квартала.
Рынок ПК и ноутбуков плавно падает уже очень давно — больше трех лет. В последнее время заговорили о том, что наметился перелом и, вроде бы, даже слабый рост. Это отметили и Intel, и ведущие производители ПК из мирового Топ-5. Хотя по оценкам аналитиков, падение, пусть и небольшое, продолжается.
На этом фоне результаты группы ПК (PC-client Group) выглядят довольно обнадеживающе: Intel заявляет о росте поставок компонентов для ПК на 15%, а для ноутбуков — на 21%. Правда, это поставки от Intel сборщикам, т. е. роста продаж конечным пользователям может и не быть. Что касается финансовых результатов, то чистый доход вырос на 12%, выручка — на 7,9%. В цифрах это выглядит так: прибыль за третий квартал составила 4,12 млрд долларов, доход — 9,2 млрд долларов (прирост на 9% по сравнению с III кварталом предыдущего года).
Вполне прогнозируемо, что хороший рост показала группа по оборудованию для дата-центров — 16%. Intel продолжает инвестировать в «интернет вещей», это направление выросло на 14% до 530 млн долларов, но прибыли там пока практически нет. Также Кржанич заявил, что компания будет продолжать развивать направление носимой электроники, т. к. видит в нем большой потенциал.
Результаты компании в целом также внушают оптимизм: общий доход составил 15,55 млрд долларов (за аналогичный период прошлого года — 13,48 млрд). Чистый доход — 3,32 млрд долларов. Пока все хорошо, да?
Самое убыточное подразделение
В теории, исходя из тенденций развития рынка, ситуация должна была быть следующей. Какой у нас сейчас тренд? Это развитие мобильных технологий и мобильных устройств. Соответственно, это самый насыщенный и активный рынок. Однако мобильные устройства несамостоятельны, и для нормальной работы им нужна удаленная, сетевая или облачная инфраструктура. Поэтому второе растущее направление — это дата-центры, обеспечивающие эту инфраструктуру. Не так ли?
Вроде бы все так и есть: подразделение Intel по оборудованию для дата-центров показывает очень неплохие темпы роста. А вот подразделение по мобильным и коммуникационным решениям (Mobile and Communications group) оказалось в аутсайдерах. Операционные убытки составили 1,04 млрд долларов за квартал, а чистый доход составил всего 1 млн долларов против 353 млн. за аналогичный период год назад (статья на Forbes). Более того, результаты третьего квартала существенно хуже результатов второго, который, в свою очередь…
Оргвыводы сделаны
Издание Wall Street Journal обнародовало информацию, что недавно СЕО Intel Брайан Кржанич разослал в компании письмо, в котором объявил, что к началу 2015-го года подразделение мобильных решений будет объединено (хотел написать «слито», но это слово выглядит двусмысленно) с подразделением ПК.
В письме этот шаг объясняется тем, что разница между рынком мобильных решений и рынком ПК (куда входят и портативные решения — ноутбуки и планшеты на х86) практически стерлась, и существующая граница становится во многом искусственной. Поэтому в будущем компании следует иметь единую линейку продуктов, охватывающую все персональные вычислительные устройства, причем это касается как разработки и производства, так и позиционирования и продаж.
На сегодняшний день подразделением мобильных решений руководит Герман Юл, который перешел в Intel в 2011 году с покупкой активов Infineon AG; подразделением клиентских систем — Кирк Скауген. В письме Кржанич упоминает, что Юл будет осуществлять контроль за процессом слияния, а его новая должность в компании будет объявлена после завершения объединения. Что касается нового подразделения, то им, судя по всему, будет руководить вице-президент Кирк Скауген, который сейчас отвечает за подразделение продуктов для ПК и ноутбуков.
Немного о стратегии и тактике
Почему у мобильной группы получились такие убытки? Прям руки чешутся окунуться в историю, вспомнить, как Intel продавала «бесперспективный» бизнес по производству ARM-процессоров в 2006-м, как долго и упорно не замечала трендов на развитие мобильных устройств, считая, что «ноутбука им хватит», как старательно зареза́ла производительность любых энергоэффективных решений, чтобы они не могли конкурировать с более производительными (вспомнить хоть первый CULV…). Но не будем.
Из-за стратегического просчета Intel вышла на рынок мобильных устройств относительно поздно. Плюс, у компании не было выхода: пришлось продвигать в мир Android архитектуру х86 (SoC Intel Atom). Первое время это получалось крайне плохо, но за несколько лет Intel довела технологию и ПО до ума, так что при взгляде на последние поколения Intel Atom для смартфонов и планшетов на базе Android уже не так стыдно. Правда, производители до сих пор относятся к ним… не то чтобы с опаской, но точно без интереса.
Меньше года назад Кржанич анонсировал «амбициозную стратегию»: за год должно быть продано 40 млн мобильных устройств на платформе Intel Atom с ОС Android. Планы тем более амбициозные, что ни производители, ни потребители не проявляют особого интереса к этой платформе (учитывая еще и задержки с реализацией 4G), а в нижнем сегменте и без того тесно.
А зацепиться за этот рынок очень важно, и Intel активно работает над этим. Учебники по конкуренции говорят о двух основных способах нарастить рыночную долю на высококонкурентном рынке: через объединение с конкурентами (включая слияния и поглощения. В нашем случае речь о покупке Intel долей в компаниях Rockchip и Spreadstrum) или путем перераспределения рыночной доли конкурентов в свою пользу. Это можно сделать либо честным прямым путем (продукт лучше и дешевле, чем у конкурентов), либо разными не совсем корректными путями, значительная часть из которых прямо запрещена. На этом направлении Intel воспользовалась старой доброй практикой субсидирования (детали, например, здесь).
Такая практика наносит существенный ущерб работе рынка, и на внутреннем рынке большинства развитых стран запрещена, но Intel — компания мирового уровня, а мирового правительства и мирового органа по контролю за конкуренцией не существует, поэтому… Кстати, формально это называется компенсацией производителям за дополнительные затраты, которые они несут за то… в общем, неважно. В реальности же ситуация выглядит так: устройство должно бы стоить, исходя из реалий рынка, например, 400 долларов, но вам его продают за 300. Или даже за 250. А остальное докладывает производитель, в данном случае — Intel. По расчетам аналитиков, размер «компенсаций» может составлять до 50 долларов за устройство.
Такая стратегия имеет ряд объективных минусов для окружающих. Во-первых, в данном случае страдают контрагенты: покупатели процессоров и оборудования для ПК и серверов, у которых нет особого выбора, оплачивают амбиции Intel на мобильном рынке. Во-вторых, установление демпинговых (ниже себестоимости) цен вредит рынку в целом. Нарушается рыночный механизм ценообразования исходя из объективных затрат. И те производители, которые конкурировали честно, вынуждены также снижать цены ниже приемлемой планки; иногда до грани рентабельности, иногда даже за эту грань. Это лишает их необходимых ресурсов для дальнейшего развития. В итоге, как правило, рынок теряет стабильность.
Более того, после отмены субсидирования цены вернутся на нормальный рыночный уровень, и покупатели воспримут это как рост цен, так что рынок притормозит — и это также негативно скажется на всех производителях, а не только на демпингующем. Наконец, согласно распространенной теории конкуренции, такое поведение вредит рынку в концептуальном плане: тормозит развитие и повышение качества. В нормальной ситуации большинство пользователей выбрало бы самый лучший продукт, тем самым стимулировав лучшего производители к дальнейшей работе и развитию. В случае же очень дешевого субсидированного товара многие пользователи предпочтут его, а другие производители не получат ожидаемой отдачи и вынуждены будут притормозить развитие.
Кстати, по постоянно циркулировавшим слухам, ту же тактику субсидирования Intel применяла при продвижении на рынок ультрабуков. Они тоже получались слишком дорогими и продавались плохо. Тогда Intel создала некий «маркетинговый фонд» для их продвижения с капиталом в 300 млн долларов, из которого, вроде бы, производители получали по 100 долларов за проданную единицу товара. Intel всегда резко отвергала это обвинение (например), но схема с маркетинговыми фондами, «компенсирующими затраты» производителям, тем не менее, есть и работает.
Ну и наконец…
Таким образом, на сегодня мы имеем ситуацию, когда Intel пытается завоевать себе существенную долю рынка с помощью не самого эффективного решения, предположительно используя для этого сомнительные методы конкуренции. Затраты на это, скорее всего, компенсируются путем перераспределения доходов от остальных подразделений, что приводит к необоснованному росту цен на их продукцию. Но учитывая практически монопольную позицию Intel на этом рынке, негативных последствий для компании от такого роста цен не будет. А со следующего года, после слияния, такое кросс-субсидирование будет осуществляться уже внутри подразделения, т. е., скорее всего, вне публичного поля.
Таким образом, у слияния подразделений в единую структуру, судя по всему, есть и организационный плюс: со следующего года по общедоступной отчетности не будет видно, что́ там происходит с каждым направлением в отдельности. Ну, есть по группе прибыль — и хорошо. А уж на каком направлении она достигнута — десктопные чипы, чипы для ноутбуков или платформы для мобильных устройств — и не было ли там кросс-субсидирования производства, это неважно.
Мне бы хотелось в явном виде добавить еще одну мысль: когда вы платите за процессоры Intel большие деньги, то вы этим оплачиваете не только «многомиллиардные затраты на исследования и разработку новых поколений процессоров». Вы этим, помимо всего прочего, оплачиваете слабую компетентность топ-менеджмента Intel на глобальном уровне. Руководители компании сначала слишком закостенели и не хотели шевелиться, а теперь пытаются нагнать уходящий поезд, но даже это делают негодными средствами — поэтому результат не то что нулевой… ну, мы видим этот результат. Слияние подразделений позволит успешнее маскировать эту некомпетентность. А оплачивать все это будет кто? Правильно. Но, надеюсь, в будущем, когда компания Intel окажется, вне всяких сомнений, успешна на рынке портативных устройств, нынешним покупателям будет приятно сознавать, что они в финансовом плане (пусть и без дивидендов) тоже поучаствовали в этом успехе. — А. Ш.
,